Весна ещё в начале. В Москве проходит многодневный субботник

Текст: Мария Строганова

Фото: Евгений Глобенко

День первый



Подхожу к кинотеатру, около главного входа две девушки моют стёкла афиш, на асфальте полулежит фотограф и снимает весь процесс, смеётся, выбирая лучший ракурс. Ну, думаю, субботник в разгаре, вот уже и волонтёры, сейчас я со всеми поговорю, всё узнаю. Захожу за угол: с правой стороны, у входа в кассы стоит группа людей. Неужели тоже волонтёры? Наверно им раздают задания. Спешу подойти — слышу:

— Арбат — одна из самых известных московских улиц…

Так, все ясно — экскурсия. Иду во внутренний двор, навстречу девушка в зеленых резиновых перчатках, ага, она-то наверняка убирается?

— Простите, а где здесь проходит общегородской субботник?

— А вы к нам волонтёром?

Я, несколько поколебавшись, киваю: как известно, самый лучший путь узнать все подробности проходящей операции — оказаться внутри неё. Заходим во внутренний двор.

— Вот наш директор, Тигран, знакомьтесь.

— Очень приятно.

— Как вас зовут?

— Маша.

— Маша. Вы наш первый волонтёр.

— Как? А девушки там у входа?

— Нет, это всё наши.

Маша, да не наша. Да, не густо. Спрашиваю чем помочь. Девушка скептически осматривает мой наряд — туфли на каблуках, юбка…

— Да… В таком виде? Даже не знаю. Вот мы тут задумали газон посадить.

— Так давайте я помогу, это я люблю, это я привычная.

Тигран и еще один молодой человек перекапывают землю, разбивают комья лопатой. Беру грабли, пристраиваюсь рядом. Надо отделять мусор — корни, камни, дёрн и разравнивать землю под будущий газон. Вот я и открыла садово-огородный сезон. Кто бы знал, что это произойдёт в центре Москвы. Жарко — плащик долой, туфли бы еще сбросить. Неудобно, ведь волонтёром-то я быть не собиралась, даже как-то неловко.  

— А у вас каждый год так все проходит? — спрашиваю девушку, работающую рядом.

— Нет, это первый год такое внимание. А вы к нам откуда?

— Да… я из интернета узнала.

— Узнали и решили к нам, в «Художественный»?

— Да, хотя если честно я у вас в кинотеатре ни разу не была.

— Как? Тигран, вот девушка пришла нам помогать, а сама ни разу у нас не была.

— Ну, теперь у неё будет сразу золотая карточка.

Я смеюсь. Эх, друзья, знали бы вы, что если бы не редакционное задание, сидела я сейчас дома, чаи гоняла. Стыдоба! Работаем быстро, дружно. Две девушки собирают мусор в мешки, третья подметает мостовую.

— О! У вас тут даже червяки есть!

— На рыбалку пойдем!

— Сейчас я сделаю экогазон, — радостно восклицает Тигран. Берет из подсобки плиточный кирпич и начинает выкладывать через газон дорожку к крыльцу здания. На крыльце бледная, выцветшая вывеска «Казино».

— Когда-то было, а теперь вот посадим газон, столики поставим, кресла — отличный отдых на свежем воздухе.

Идёт время, все уже устали, а обещанной помощи от Департамента нет и нет. Вот уже и газон можно сажать — земля перекопана, мешки для мусора забиты под завязку. Тигран разбрасывает семена, единственный дворник в спецформе поливает из шланга засеянную землю.

— Али, и плитки промой, пожалуйста.

Сметаем землю с тротуарной плитки — красота. Теперь, проходя мимо от метро «Арбатская», обязательно буду подглядывать через решетку — растёт ли газончик?

Вдруг из-за угла появляется группа молодых людей: повязки на рукавах, сумки с символикой субботника в руках — зеленый листочек «Я люблю Москву», сопровождающая — девушка фотограф. Неужели долгожданная помощь? Но рано обрадовались:

— Мы работать не будем, мы только сфотографируемся и уйдем.

«Художественники» даже онемели от такой наглости.

— Нет, ребята, мы на такое не подписываемся.

Фотограф начинает объяснять, что они уже работали, устали, пришли с другого объекта, но нужно для отчета здесь тоже «как бы поработать».

— Но ведь так нельзя, это неправда будет — все эти ваши фотографии.

Ко мне подходит один из волонтёров и предлагает помочь, а то больше разговоров. Ему кричат, чтобы надел повязку. Без повязки нельзя, не полагается безотчетно работать. Еще несколько ребят начинают подметать, девушка-фотограф их активно фотографирует, остальные так и стоят у забора с сумочками в руках.

Бедные «художественники»: все волонтёры у них не настоящие. Одна — шпионка-журналистка, прикинулась волонтёром для сбора информации, другие пришли «для галочки», сфотографироваться и удрать. В конце концов, всё равно всё делается своими силами. Даже обидно, на сайте Департамента культуры так красиво всё представлено: расписание субботника, карта Москвы с отмеченными на ней объектами «чистки», пункты выдачи инвентаря. Неужели это только благие намерения? Да, всё-таки совместный труд, как говорил кот Матроскин, объединяет. Я совсем мало знаю этих людей из кинотеатра «Художественный», а стоило поработать бок о бок —  уже и за страну обидно, и за них, и хочется смотреть с укором на ненастоящих «потёмкинских» волонтёров.


Пора прощаться, подхожу к девушке-организатору.

— Спасибо вам. Приходите к нам в кинотеатр.

—  Теперь обязательно.

—  Подождите, а может, пообедаете с нами?

—  Нет, что вы, спасибо.

А сама думаю — вот будь я настоящей журналисткой, обязательно пошла бы, стать своей —  высший пилотаж. Но мне стыдно.

Прощаюсь с директором. Мне действительно было очень приятно поработать здесь, я как-то совсем иначе представляла себе коллектив «Художественного» —  мрачного, серого здания на Арбате, а все оказались такими молодыми, дружными, вспомнить хотя бы мальчишеский задор, с которым этот молодой человек выкладывал плиткой дорожку на газоне.

— Спасибо вам!

— Вам спасибо, вы зайдите в понедельник, я вам выдам золотую карточку.

— Да нет, что вы, я так…

— Нет-нет, обязательно зайдите, скажете, что к Тиграну, вас проводят.

Эх, не заслужила я вашей карточки, директор.

Резко похолодало, хорошо, что дождя нет, хотя грозилось небо. После вчерашнего дня ноги болят, руки не сгибаются —  вот и «привычная». В программе сегодняшнего дня аж двадцать один памятник. Сразу заглянула в Брюсов переулок —  скульптурная композиция «Весть» значилась в расписании одной из первых. Пока никого нет, в Леонтьевском, у памятника Гянджеви Низами —  тоже никого. Бегу на Петровку, к Высоцкому.



Здесь уже издалека видно —  что-то будет. Стоит микроавтобус с символикой субботника, по бокам раскинувшего в небо руки Высоцкого — две стремянки, разложены пульверизаторы, тряпочки. Из микроавтобуса и мне выдают сумочку, нарукавник «зелёного дружинника» и значок. Всё, я опять волонтёр. Но дело не движется. Ждут прессу и Сергея Капкова —  руководителя Департамента культуры. А волонтёров много — молодёжь, студенты? Спрашиваю девушку из микроавтобуса как здесь всё организованно.

— У нас существует несколько волонтёрских организаций с которыми мы работаем.

— То есть простых людей-добровольцев нет?

— Нет, — улыбается она, — такого, чтобы пришёл помочь просто кто-то со стороны, практически не бывает.

Рассказываю про вчерашний день, она смущённо кивает.

— Да, вчера у нас была некоторая несогласованность, а сегодня уже втянулись, по всему городу идут наши.

Волонтёры начинают потихоньку подметать, смеются и машут дворникам: «Идите-идите, это наш мусор». Моют заодно и будку ДПС, мемориальные таблички, мостовую. У постамента ставят магнитофон — голос Высоцкого едва слышен, но все таки обстановка создана. Появляется пресса — телеканал «Звезда», «Москва-24». Капкова, кажется, уже никто не ждёт. Молодые ребята забираются на стремянки, начинают мыть памятник. Суета: камеры, фотоаппараты, репортёры берут интервью у самой головы Высоцкого — выигрышная точка. Грязный ли памятник? Удобно ли работать? А как вы относитесь к Высоцкому?


Подъезжают новые волонтёры.

— Только что у Никулина были, хотите теперь с нами в «Музеон»?

Делятся программкой, телефонами — совсем другое дело. Но почему-то не так интересно, как вчера, все как в телевизоре, нет живого чего-то. Поработать, может, не дали — поэтому? Вот я стою с повязкой на рукаве, а помогать и не надо, ну куда на один памятник такая толпа молодёжи, телевизионщиков, журналистов. Все тут уже схвачено, сделано, и без нас хорошо. Впрочем, грех жаловаться: дело идет, субботник, кажется, набирает силу, а неудачу первого дня спишем на случайность. Первый весенний субботник, будем жить. Как там пел Высоцкий?

Главное, что все работают, молоды, веселы и памятники чистые, и Высоцкий смотрит в небо уже совсем другими, как будто зрячими глазами.