Вторая жизнь Цоя

Современный корейский писатель Кан Бён Юн утверждает, что Россия стала для него второй Родиной. Он интересуется русской культурой, окончил аспирантуру и защитил диссертацию в МГУ, а сейчас работает профессором кафедры востоковедения Люблянского университета. В России о нём узнали благодаря роману «Я — Виктор Цой» (Санкт-Петербург, Гиперион, 2018), где описано, как советская рок-музыка помогла неудачливому корейскому мальчику обрести себя.
 
 Фото: Hyperion-book.ru
В предисловии к русскому переводу романа автор написал: «Время идёт, мир меняется, но моя вера в силу и пользу литературы остаётся неизменной. Я стараюсь написать роман, который мог бы сподвигнуть человека на что-либо. <…> Если вдруг мой роман хоть немного тронет читателя за душу — это будет величайшей честью для меня как для писателя». Эти слова выражают общую тональность всего произведения: оно простое, оптимистичное, наивное, а главное — проникнуто искренней большой любовью к музыке Цоя.

Прочитать эту книгу — как прослушать музыкальный альбом: роман делится на две части, «сторону А» и «сторону Б», внутри которых — с десяток пронумерованных главок, коротких, как песни. Их «поёт» в основном автор, но немало песен-глав написано от лица главного героя и его отца, что даёт возможность увидеть жизнь персонажей с нескольких точек зрения. Нарочитая простота языка сочетается с почти поэтическими формами: в тексте очень много риторических повторов, ярких эпитетов и эмоциональных восклицаний, а прозаический ритм то и дело переходит в некое подобие верлибра. Это удачно передаёт мировосприятие замкнутого ребёнка с особенностями развития.

Чхве Сын Чжа рождается в день гибели Виктора Цоя на родине его предков, в Республике Корея, он носит ту же фамилию (Цой — это русская огласовка корейской фамилии Чхве) и имя с тем же значением «победитель». «И хотя он думал, что это могло быть всего лишь совпадением, он чувствовал, что это судьба». Недвусмысленный намёк на реинкарнацию певца поначалу никак не связывается с судьбой мальчика, и трудно поверить, что ребёнок, который почти не разговаривает, сможет петь, да ещё и на чужом языке. Сын Чжа ничего не знает о России, а интерес к её музыке и языку появляется почти случайно: «Интересно, в России всё ещё коммунизм? Или это просто очень далёкая страна? Может, там по улицам бегают медведи? Я вспомнил, что как-то видел по телевизору сюжет, где корейские бандиты покупали оружие у русских. Значит, в России торгуют оружием. Суровая страна. Наверное, и песни там под стать нравам».

Описания жизни мальчика перемежаются с беллетризованным пересказом ключевых эпизодов биографии Виктора Цоя. Они щедро приукрашены романтическим вымыслом, который порой кажется не вполне корректным — ведь никто на самом деле не может знать, что «думал» и «чувствовал» другой человек, и говоря о нём, пожалуй, стоило бы проявить чуть больше уважения к тайнам его души, а не фантазировать на этот счёт. Хотя и эти фантазии, похоже, появились от искреннего стремления понять, как жил и что испытывал легендарный советский рок-музыкант.

 
Кан Бён Юн. Фото: Hyperion-book.ru 

Музыка Цоя становится чуть ли не единственной радостью в жизни героев. Сын Чжа вообще не слушает никакую другую музыку с того дня, как услышал «Группу крови», а подруга его сестры — настоящая фанатка Цоя, прожившая на могиле певца целых три года. Его день рождения для героев романа — большой праздник, на который принято собираться вместе. Такая любовь к Цою очень трогательна и, казалось бы, лишний раз подтверждает, что Цой жив, но на самом деле фанатичная преданность, как это ни парадоксально, может убить настоящую память. История живого человека мифологизируется, он становится кумиром, и вот уже трудно отделить легенду от фактов и понять, каким же был этот человек в реальности.

Впрочем, в фокусе внимания автора — не реальность как таковая, а правда чувств и вера в то, что всё не случайно. Развитие событий в романе порой кажется нелогичным, а многочисленные «совпадения» — почти невероятными, но автор настойчиво объясняет всё обычным словом «судьба», которое звучит в романе слишком часто — как в словах автора, так и в словах героев.

И надо признать, что эта судьба нелёгкая. Автор не называет ни одного диагноза, но по описанию можно предположить, что Сын Чжа — аутист, как и его единственный друг-одноклассник; какой-то тяжёлой болезнью страдает и его мать. Но самое страшное — это жестокие издевательства и побои одноклассников. Особенных детей просто не принимают в коллективе, а учителя закрывают на это глаза. Сын Чжа почти не разговаривает, ему трудно выражать свои мысли и чувства, поэтому родители не могут понять, что с ним происходит. За простыми словами кроется ужас одиночества и обречённости маленького человека перед судьбой, с которой ничего нельзя поделать.

В такой ситуации музыка — это единственное, что может выразить чувства так, чтобы это было понятно на всех языках и могло объединить людей, спасти от одиночества. Даже не понимая русский язык, Сын Чжа чувствует нечто особенное в самом звучании голоса Цоя. И этого оказывается достаточно, чтобы воспрянуть духом, а судьба, по Кан Бён Юну, однажды награждает тех, кто верит.

Следите за обновлениями сайта в нашем Telegram-канале