Опыт переживания "междувременья"

29 января исполняется 150 лет со дня рождения Антона Павловича Чехова - одного из символов русской культуры. Как читать Чехова сегодня? Где смотреть современные постановки чеховских пьес? Об этом "ТД" рассказал ректор Высшего театрального училища имени М.С. Щепкина Борис Любимов
Борис Любимов
Борис Любимов в рабочем кабинете

 - Борис Николаевич, почему Чехов наряду с Достоевским и Толстым оказался самым известным в мире русским классиком?

 - Во-первых, все эти писатели - прозаики. А прозу перевести легче, чем поэзию. Потом, обратите внимание, - это все люди пореформенные. Это уже та Россия, которая, сколько бы ни говорили об «особом пути», стремилась двигаться в европейском русле. И проблемы, на самом деле, тоже общие: мужики Чехова не сильно отличаются от мужиков Мопассана. Кроме того, все трое открыли разные тайны как русской, так и европейской души.

А изначально Чехову-драматургу известность принесли мировые гастроли Художественного театра в 1905-м и 1920-х годах.

- Каковы, на Ваш взгляд, взаимоотношения Чехова с христианством? Одни считают его православным христианином, другие - атеистом или, по крайней мере, агностиком.

 - Конечно, проще говорить о религиозной составляющей его произведений, потому что это некая объективная данность. Мы можем проследить, мучают ли вопросы веры героев, как они к вере относятся. Но однозначный ответ здесь вряд ли будет дан.

Лучше всего о писателе сказал будущий протоиерей Сергий Булгаков в «Лекциях о Чехове». Он говорил о «притягивании» Чехова к вере и одновременном «отталкивании». На отношение Чехова к вере и религии сильно повлияло домашнее воспитание. Семья Чехова было глубоко православной, но несколько формальной и очень жесткой: ранние обедни, вычитывание молитвенных правил, заучивание священных текстов наизусть... Такая «религиозная муштра» часто приводит к отторжению веры, что вообще характерно для 1860-80-х гг., когда Чехов воспитывался.

Следующий фактор - медицинское образование Чехова. Для европейского врача того времени - такого, которого Федор Михайлович Достоевский называл «бернаром», имея в виду Клода Бернара (выдающегося французского физиолога - «ТД»), тот факт, что ты вскрываешь человека, изучаешь анатомию и не находишь души, был очень существенен. Похожее было в 1960-е годы: «Гагарин в космос летал, а Бога не видел».

Но мало кто из сверстников Чехова создал такую изумительную трилогию, как «Святой ночью», «Студент» и «Архиерей». Это гимн христианству, вере и Православию. Мало кто из сверстников знал церковную службу и пение так, как Чехов. Вспомним и строительство церквей в Мелехове - он давал на это очень много денег. Агностик и атеист вряд ли бы стал это делать.

Не могу не процитировать мысль Бориса Эйхенбаума. Он сказал: «Скрытым пафосом произведений Чехова является акафист». Акафист - это хвала Богу, только очень целомудренная и прикровенная.

Если у Чехова были отношения с религией, то это всегда было Православие. Не иудаизм, не мусульманство, даже не католицизм или старообрядчество. При всей своей любви к Льву Николаевичу Толстому, толстовством Чехов никогда не увлекался. Также его не привлекло богоискательство русской религиозной философии - Мережковский, Соловьев, идеи «третьего завета» и так далее. Мне кажется, это потому, что он считал: либо по-церковному, либо никак.

 
 Фрагмент спектакля "Вишневый сад", "Ленком", реж. Марк Захаров

 - Что Вам ближе и дороже всего в Чехове?

- Я человек театральный и естественно мне было бы сказать - «пьесы Чехова». Но они настолько поставлены-переставлены, что я просто внутренне сжимаюсь, когда меня приглашают на спектакль по пьесам Чехова. Вот у Сергея Женовача скоро премьера спектакля по записным книжкам Чехова; этого в театре еще никто не делал и это может быть чрезвычайно интересно. Я вообще считаю, что сейчас надо идти в сторону спектаклей по прозе Чехова, потому что там еще есть неведомые пути. А постановка пьес часто побуждает режиссеров идти путями проторенными, примитивными - играть на понижение, представлять героев Чехова сторонниками однополой любви и так далее.

- Что чтение Чехова может дать современному человеку?

 - Споры о достоинствах и недостатках русской интеллигенции идут до сих пор: и об интеллигенции девятнадцатого - начала двадцатого веков, и о современниках. Прежнюю интеллигенцию (и небезосновательно) обвиняют в том, что она не удержала страну, а может, где-то и подтолкнула революцию. И то же по отношению к нашему времени. Интеллигенция хочет оставаться солью земли, принимать участие во всем: кто рвется к власти, кто к бизнесу, кто к воплощению идей... А Чехов по отношению к интеллигенции был очень трезв. Он сознавал и ее достоинства - мягкость, добросердечие, сострадание, способность к самопожертвованию, и ее чудовищные недостатки - эгоцентризм, превозношение. Вспомните профессора Серебрякова: его жалко, но и раздражает он неимоверно. Или дядя Ваня - он тоже может вызывать раздражение, когда говорит: «Я мог бы быть Шопенгауэром, Достоевским...». Не мог быть! Рассуждения Тузенбахов и Вершининых о том, что могло бы быть через сто или двести лет, меня тоже немножко раздражают: «Сделайте то, что вы можете, здесь и сейчас, а не мечтайте о светлом будущем».

Мне кажется, что мир чеховских героев (1860-80-е годы) очень напоминает Россию начала XXI века. Наше «крепостное право» пало в 1991 году, а тогда оно пало в 1861-м. И вот это ощущение - когда от старого освободились, а нового не выстроили, - сближает наше время и чеховское. Опыт переживания «междувременья», который есть у героев Чехова, может быть для нас бесценен.

 Фрагмент спектакля "Вишневый сад", "Ленком", реж. Марк Захаров

 

 - Какие постановки Чехова, из тех, что сегодня идут в московских театрах, Вы можете рекомендовать?

 - Во-первых, сейчас идет Чеховский фестиваль, поэтому для любителей театра тут все интересно. Если говорить о том, что ближе всего лично мне, я бы назвал спектакль Студии современного искусства Сергея Женовача «Три года» по повести Чехова. Это не очень веселая повесть, не очень легкая - здесь очень важны муки веры и безверия, которые одолевают героев. Все это играется очень искренне и с большим сочувствием к миру Чехова. Для тех, кто любит, условно говоря, «традиционную» интерпретацию (потому что традиции меняются и никто уже не ставит Чехова так, как ставили сто лет назад), можно было бы порекомендовать «Три сестры» в Малом театре в постановке Юрия Соломина и «Три сестры» в постановке Петра Фоменко в его театре. В названных спектаклях есть чувство гармонии чеховского мира.

Если говорить о премьерах этого сезона, то всех взбудоражил «Вишневый сад» в постановке Марка Захарова, «Дядя Ваня» в театре Вахтангова, но я думаю, что это спектакли на любителя. Один из самых популярных сегодня актеров, Сергей Маковецкий, играет в спектакле «Черный монах» в постановке Камы Гинкаса в ТЮЗе. Есть поклонники постановки «Вишневого сада» в театре «Современник». Это давняя работа театра, теперь там играет уже третье или четвертое поколение актеров. Так что интересных постановок довольно много.

Лично я думаю, что сейчас театру стоит взять некую «паузу» по отношению к Чехову, потому что перебрали уже самые разные варианты и интерпретации. Надо отдохнуть, а потом снова найти свой путь к нему.

- К вопросу об интерпретациях. Сам Чехов называл свои драмы «комедиями», и, говорят, был постоянно недоволен тем, что театр ставил их как драмы, а не как фарсы...

 - Мне кажется, здесь есть некоторое преувеличение. Да, Чехов какое-то недовольство высказывал. Но что такое комедия по Чехову? Писатель ведь может вкладывать в это слово индивидуальный смысл. Самоубийство Иванова, самоубийство Треплева, убийство Тузенбаха на дуэли, предполагаемая смерть Фирса в «Вишневом саде» - разве это смешно? Многие режиссеры цепляются за возможность поставить пьесы как фарс, потому что игра на понижение, профанация всегда легче, чем выход в драму и в пафос. Если у Чехова даже и бывали претензии, то почему же он всегда отдавал свои пьесы в театр, который так «неправильно» его ставит? Зритель принял интерпретацию Художественного театра: «Три сестры» шли двадцать лет, «Дядя Ваня» - четверть века, «Вишневый сад» - лет сорок пять.

Вообще, мне кажется, к суждениям позднего Чехова, человека уже больного и умирающего, следует относиться с большой осторожностью. На мой взгляд, ничего, равноценного традиции Московского художественного театра, в постановке Чехова пока не было создано.

 

Фото Бориса Любимова с сайтов http://www.rg.ru/ и  blog.gitis.org

Фото спектакля с сайтов gogol.ru и afisha.yandex.ru

Следите за обновлениями сайта в нашем Telegram-канале